Как в СССР боролись с арабским алфавитом

После установления советской власти в Дагестане, да и вообще на Северном Кавказе, было принято восхвалять все «достижения и преимущества» нового государства, а всё то, что связывало с традиционной исламской культурой, старались либо отобрать в пользу нового государства, либо исказить или уничтожить.

Для примера возьмем небольшую статью «Сакля-читальня или мечеть?» из газеты «Красный Дагестан», где пишут:

 «Борются в ауле две силы.

Изба читальня. Амбар - две двери и одно маленькое окно, грязные стены. Темно даже при открытых дверях. Штук двести брошюр, грязных, истрёпанных, издания 1919-1920 годов. Ни одной новой по содержанию книжки и никаких инструкций и указателей избачу.

Мечеть. Хорошее здание в центре аула на высоком месте. Есть и поменьше.

В ауле 38 мулл. Ясно, в час молитвы ни собрания, ни чтения устроить нельзя. Не придут даже общественные работники, а порой и… комсомольцы и партийцы».[i]

Как мы понимаем, это писали не для того, чтобы сказать, какие дагестанцы настоящие мусульмане, а для того, чтобы знали, какие здания должны использовать для изб-читален.

А с другой стороны мы видим, что даже представители самой власти не были готовы добровольно отказаться от религии. Поэтому для укрепления нового государства необходима была целенаправленная работа по уничтожению   религиозного сознания.

Одним из таких направлений стала борьба с арабским алфавитом, как возможности чтения и изучения Корана. Это мы можем увидеть из следующей статьи И. Алиева «Пять лет борьбы за новый алфавит в ДАССР», где автор пишет:

«Известно, что мусульманская религия  как и все прочие религии, со всеми её атрибутами, арабской письменностью, Кораном, мечетью, огромной армией тунеядцев – имамов, муштехидов, шейхов, мулл, кадиев, алимов, мутаалимов, дервишей и т. д. служит буржуазно-капиталистическим элементам только для одной цели: затемнять сознание трудящихся масс и тем легче эксплуатировать их.

Наиболее острое оружие в руках буржуазии восточных стран в деле закабаления трудящихся масс представляет собою арабская письменность, коей написан Коран, «не подлежащий толкованию простых смертных», т.е. трудящихся.

Какими тугими, стальными обручами рабства связаны трудящиеся массы капиталистических стран Востока, каким видом угнетения их  служит арабский алфавит и какой помехой делу вовлечения трудящихся масс национальных областей и республик в социалистическое строительство первых лет советской власти является арабский алфавит!

Арабы, воспринявшие свой алфавит от набитейцев (маленькое, но имевшее свою культуру  племя в Сирии) свыше 1200 лет тому назад, по мере покорения других стран, вместе со своей исламской религией, силой оружия распространяли свой алфавит за пределами своей страны (Аравии).

Оно вполне понятно – исламская религия, имевшая свои писаные догмы, без принудительного несения в массы своей письменности (арабский), не имела бы успеха и не была бы прочна.

При первом взгляде на арабский алфавит бросается в глаза его необычайная сложность и трудность изречений, принятых в нем для обозначения звуков, не говоря уже о множестве технических и фонетических недостатков всего алфавита.

Фридрих Энгельс по поводу трудности арабского алфавита писал: «Если бы не этот проклятый алфавит, в котором то и дело целые шестерки букв имеют совершенно одинаковый вид,  и в котором нет гласных, то я бы взялся изучить всю грамоту в течение 48 часов».

Противники нового алфавита всегда с недоверием относятся к мыслям и высказываниям классиков марксизма по поводу недостатков арабского алфавита. Да нынче и быть не может. Но вот, что они скажут насчёт соображений, высказанных еще ХIX веке крупнейшим буржуазным учёным мусульманского востока Мирза Малком Хан Незамит Довле, который писал:

«Если взять 10 турецких и 10 итальянских детей равных лет и способностей и учить их в школе на их родном языке  одним и тем же методом, то через 20 дней итальянские дети будут в состоянии читать беспрепятственно любую итальянскую книгу,  но наши дети не будут в состоянии читать наши книги безошибочно даже через 10 лет».

О чём это говорит? Оно говорит о том, что в арабском алфавите нельзя не видеть его классовости, направленной против эксплуатируемых бедняцких масс, ибо потратить 10 лет на то, чтобы стать  едва грамотным  могли ради будущих привилегий и выгод только бездельники и тунеядцы, вроде духовенства и феодальной аристократии. И   в силу   той же классовости арабского алфавита, когда впервые  по соседству от Дагестана    в Азербайджане  революция решительно поставила вопрос о переходе на новый алфавит  взамен существовавшего арабского, дагестанские арабисты, муллы и кадии подняли вой за сохранение незыблемости  арабской письменности, увидев в этом жестокий удар по основам обмана и эксплуатации трудящихся масс.

Известно, что дореволюционный Дагестан представлял из себя колыбель арабизма и служил поставщиком духовенства для всей мусульманской части Кавказа и очень часто далеко за его пределы. Количественно арабское духовенство превышало цифру 5000 человек, или одно духовное лицо  на 140 человек городского населения. Здесь проводился своеобразный  «духовный всеобуч», в силу которого «именем бога» родители обязывались обучать своих детей с очень ранних пор чтению Корана и зазубриванию его стихов наизусть, не смея рассуждать о существе изучаемого под страхом кары того же «всевышнего».

Дагестанская буржуазия в лице Мавраева, ныне белоэмигранта, великолепно учитывая всю выгодность для себя торговли Кораном как товаром, выстроила специальную типографию для печатания Корана, выписывала в большом количестве типографский арабский шрифт и особую плотно-жёлтую бумагу, главным образом, из Турции и Казани, имела склады отпечатанного материала духовного содержания, специальный транспорт для развозки Корана по районам Дагестана и за его пределами. Был создан особый тип весьма назойливых людей – коранонош,  которые проникали с грудой экземпляров Корана в своих хурджинах в самые отдалённые  поднебесные аулы горного Дагестана: ходили по дворам и домам, проверяя, у всех ли имеется  в нужном количестве Коран. И при отсутствии или ветхости книг,  именем бога они обязывали купить у них за довольно высокую цену новый  экземпляр Корана. Таким образом, гроши, нажитые потом и кровью трудящегося горца в ущерб его хозяйственному благополучию, попадали в бездонные карманы корано-издателей и кораноторговцев Дагестана.

Такая своеобразная торговля и широкое распространение книг духовного содержания на базарах происходила и в первый период советской власти.

К Даггосиздату в те времена налипло очень много антисоветского и оппортунистического элемента, тормозившего развитие издательства. Книги выпускались только на одном тюркском языке, непонятном многочисленным народностям Дагестана и учебники для первой группы на арабском алфавите. Также темпы издательства не предоставляли опасности арабскому алфавиту.

Дагестанское духовенство и кулачество, располагавшее духовными школами – мектебами  и медресе числом до 800, вели борьбу против советском школ. Эта форма классовой борьбы, сопротивление духовенства и всего горского антисоветского элемента нашим культурным начинаниям резко обострилась к моменту, когда в Дагестане стал  дискуссироваться вопрос о необходимости введения нового алфавита на латинской основе. Готовился жестокий удар арабизму и сторонникам арабского алфавита.

В 1928 году духовенство и кулачество мобилизовали против нового алфавита в Дагестане все свои силы. Даже наиболее пассивные из «учёных» арабистов встревожились за судьбу арабского архиреакционного алфавита и во всеоружии выступили против нововведений на фронте культурной революции…

Одна за другой создавались письменности на новом алфавите для основных народностей Дагестана, печатались учебники, появлялись газеты. Отвоевывались позиции у классового врага.

В 1928-1930 гг. усиленно проводится в Дагестане дискуссия по языковому вопросу; ему уделяется, вполне справедливо, огромное внимание партии, правительства и профсоюзных организаций ДАССР. Он выпячивается при всех случаях: конференциях, съездах, пленумах, специальных совещаниях, анкетных обследованиях, говоре дагестанского партийно-советского актива и т. д., и наконец, … решение пленума дагестанской партийной организации в 1930 году. В силу этого решения все языки признаются во всех отношениях, и обслуживание трудящихся масс проходит на их родном языке.

Следует, однако, заметить, что дискуссия по вопросу о языке несколько  заслонила собой проблему внедрения в массы нового алфавита. Из вопроса первостепенной важности он начал было превращаться в «технический вопрос».

Конечно, классовый враг не дремал, и использовал каждый момент ослабления нашего внимания к новому алфавиту, обрабатывая отсталые горские массы.

Этот факт с неопровержимой очевидностью подтвердила предпринятая Дагестанской Рабоче-Крестьянской Инспекцией в 1930 году проверка исполнения решений правительства по вопросу о новом алфавите в Дагестане. Оказалось, что единственным рассадником нового алфавита в Дагестане является начальная школа и то только первые её две группы. Для остальных групп на новом алфавите учебники не были изданы, все детские учреждения села – сельсоветы, кресткомы, земотделы и т.д. вели переписку на старом  алфавите. Таковы были добровольно безотрадные выводы КИ при докладе  правительству ДАССР в 1930 году.

В 1931 и 1932 гг. партийно-советские организации Дагестана взяли под особое наблюдение введение нового алфавита. К этому вопросу подошли вплотную: им стали заниматься изо дня в день. Под руководством Дагкома партии, при максимальной поддержке Северо-Кавказского Крайкома ВКП(б) и райисполкома был начат культурный штурм, поход на неграмотность по всему Дагестану с целью окончательной ликвидации неграмотности к 16-летию Октябрьской революции на родных языках и на новом алфавите. Были выявлены и мобилизованы средства, учтены … штурмовки, подготовлены тысячи новых культармейцев на местах, в районы   Северного Кавказа прибыли отряды помощи: были изданы на новом алфавите в нужном количестве учебники, заявлен и необходимый учебный материал, оборудование и помещения.

С осени 1931 г. начался решительный бой против классного врага на культурном фронте – бой за грамотность, за новый революционный алфавит.

Решительно преодолевая все трудности и сопротивление классово-враждебных элементов всех мастей и оттенков, советский Дагестан на пути латинизации одержал блистательную победу над старым архаическим алфавитом»[ii].

Однако этой «блистательной победы» в реальности представители советской власти не видели ещё долгое время. Потому что, с одной стороны, изучая арабский алфавит, да и сам язык, дагестанцы как мусульмане  понимали, что они получают блага обоих миров. И потому трудно было представить в этот период, хотя бы до репрессий в Дагестане, саклю, где не читался бы  Коран. Мы даже из этой  статьи видим, как бы автор не искажал и не интерпретировал историю арабского алфавита и отношение дагестанцев к Корану, что приверженность к Исламу в Дагестане была велика.

А с другой стороны, латинский алфавит и русский язык оказались не менее тяжёлыми для восприятия и изучения. Если учесть и то, что особого усердия горцы тоже не проявляли, т.к. в сознании дагестанцев ещё не произошёл перелом в пользу нового общества с новой советской культурой. И это было не удивительно, т.к. содержание советских учебников и художественной литературы и вообще любых изданий носило антирелигиозный характер.

Подтверждением же тому, что русский язык был не менее тяжелым для изучения, чем арабский язык,  может служить статья Х. М. Гаджиева «Улучшить преподавание русского языка в школах».

  Мы… хотим, чтобы между угнетёнными классами всех без различия наций, населяющих  Россию, установилось возможно более тесное общение и братское единство. И мы, разумеется, стоим за то, чтобы каждый житель России имел возможность научиться  великому русскому языку…» (Ленин т. XVII. С.180).

Язык великого русского народа является мощным орудием братского единства народов многомиллионного Советского Союза, величайшим фактором подъёма культуры трудящихся нашей Родины.

Враги народа, пробравшиеся к руководству НКПроса ДАССР, проводили вредительскую практику отрыва трудящихся страны гор от культуры русского народа.

Принимая все меры к срыву преподавания русского языка в национальных школах, буржуазно-националистические и троцкистко-бухаринские вредители сознательно срывали выполнение указания В. И. Ленина о том, «чтобы каждый житель России имел возможность научиться великому языку». В  результате вредительства из 950 начальных школ Дагестана русский язык преподавался только в 112.

Однако и сейчас преподавание русского языка во многих школах Дагестана поставлено неудовлетворительно и ни в какой мере не обеспечивает заканчивающим даже среднюю школу знания русского языка.

В Гачадинской начальной школе  Чародинского района, на уроках русского языка в III классе на все вопросы учительницы т. Масловой учащиеся отвечают на  родном языке. По теме урока «Красная Армия» в IV классе  учительница спрашивает:

«Ребята, вы знаете, что такое   Красная Армия?» Ученики хором отвечают: «Есть».

В письменных работах столько грамматических ошибок, что порою даже трудно понять смысл написанного. Ученики III класса Гачадинской начальной школы в 23-х словах, списанных с доски, сделали по 20 и более ошибок.

Учительница Карацанской начальной школы  Кайтагского района, т. Жирина вела урок русского языка в IV классе. На уроке читали стихотворение «Грамотная». Один из учеников, читая стихотворение, произносил слова неверно, так, например, вместо слова «от» говорил «ут», вместо «кто» «кито», вместо «чтобы» - «ичитобы».

Партийные и советские организации Дагестана сейчас уделяют значительное внимание упорядочению преподавания русского языка в национальных школах. Сейчас этот предмет преподается в большинстве школ Дагестана.

Составлено и издано НКПросом 8 названий учебников русского языка.

Само собою, разумеется, что успех дела будет зависеть от учителя и прежде всего от того, насколько хорошо знает русский язык он сам. Его устная речь должна служить для учащихся образцом литературного и разговорного русского языка…

В проверенных НКПросом школах: Капчугаевской, Ободинской, Ленинкентской, Таркинской, Касумкентской, Хунзахской, Зрихской и др., выяснено, что преподаватели очень слабо владеют методикой письма и не могут привить навыки правильного письма учащимся.

Нельзя допустить такого положения, когда руководители школ и заведующие РОНО сами не овладели русским языком. В НКПросе ежедневно поступает множество бумаг от зав. РОНО и директоров, где обнаруживается большое количество грамматических и орфографических ошибок.

На днях зав. Учебной частью Унцукульской НСШ Алиев Магомед, который учился в пединституте несколько лет, прислал в институт усовершенствования учителей письмо. Приводим текст этого письма:

«Нето живое руководство и помощи школам со стороны районо, такой худой апарат  мало численный народ в апарате райОНО и то все заняти по переписным вопросам и освобождены все от работы. Согласно решении призидиума райисполкома и из них никакие помощи и руководство школами.

Я хочу усебя в школе организовать методический уголок где учителя НСШ могут спользовать по не которым учебно наглядными пособиями, особенно по методике и пидагогике. По этому другая позба к Вам, чтобы вы отправили по моему адресу кое чиго из методике начальных классов и старших классов. Из опыта лучших учителей и т.д. учебник по педагогике до 10 классов и для пединститутов. Школьная гигиена и д. все то, что нужно по налаженным полетежем после получения тот же день я вам представу сумму денег Вашего поселка. Завуч НСШ Алиев Магомед».

Чем можно отличить безграмотное письмо завуча Алиева от письма учащегося этой школы?».[iii]

Трагедией для Дагестана являлось и является не незнание или полузнание русского языка, а  то, что мы стали религиозно неграмотными.

Хотя мы не можем сказать, что за весь период существования Советского государства представители власти постоянно преследовали людей за религиозную деятельность,  но у большинства населения за этот период постепенно ослабела и даже вообще потерялась связь с религией Ислам.

В наше время, к счастью, мы можем получать и религиозное, и светское образование, даже можем их сочетать, только было бы желание. И это великое благо для нас от Всевышнего.