«Постоянное общение с авлия (шейхами) является средством увеличения деяний для загробной жизни».
Звали его (да будет свята его душа) Мухаммад бин Мухаммад аль Бухари. Он родом из Хорезма. Помимо Аляуддина у его родителей было ещё двое сыновей: хаваджа Шихабуддин и хаваджа Мубарак. После смерти отца Аляуддин (да будет свята его душа) не взял ничего из наследства, и полностью посвятил себя изучению религиозных наук в Бухаре.
У шейха Бахауддина (да будет свята его душа) была маленькая дочь, и он сказал жене, чтобы она дала ему знать о наступлении половой зрелости дочери. Жена поступила, как было велено.
Шейх Бахауддин (да будет свята его душа) из Касру Арифан отправился в Бухару. Придя в медресе, он вошёл в комнату Аляуддина. Всё убранство комнаты состояло из порванной циновки, на которой тот спал, двух камней, которые использовались в качестве подушки, и старого кувшина для омовения.
Увидев шейха, Аляуддин смиренно встал, склонил свою голову к ногам Бахауддина, возвеличивая его.
Бахауддин (да будет свята его душа) поведал ему, что получил повеление выдать свою дочь замуж за него. Аляуддин ответил: "Это большое счастье. Всевышний осчастливил меня этим. Но я не владею ничем из мирского, необходимого для женитьбы". Бахауддин (да будет свята его душа) сказал: "Удел, который предопределён вам Аллахом, вы получите, и не стоит беспокоиться об этом". Он выдал свою дочь за него, и у них родился сын – Хасан аль Аттар (да будет свята его душа).
Через некоторое время Бахауддин (да будет свята его душа) повелел Аляуддину покинуть медресе и отправиться на рынок, неся на голове поднос, наполненный яблоками. При этом он должен был ходить босиком по всем площадям и базарам, громко крича: "Яблоки! Яблоки!" до тех пор, пока не продаст их. Цель этого повеления шейха заключалась в обучении Аляуддина искоренению прихотей эго (нафса). Братья Аттара, узнав о его поступке, очень рассердились. Тогда шейх Бахауддин (да будет свята его душа) повелел продавать яблоки рядом с лавками братьев. Аляуддин так и поступил. После этого Бахауддин (да будет свята его душа) ввёл его в Тарикат, повелев ему себя посвятить этому делу. Шейх все время держал его рядом с собой и периодически делал ему таваджух (очищение сердца). Когда его спросили о причине этого, он ответил: "Я держу его рядом с собой с целью уберечь от волка. А волк – это его эго (нафс)".
Ещё при жизни Бахауддин (да будет свята его душа) отправлял к Аляуддину многих своих мюридов, говоря: "Аляуддин облегчил моё бремя, в нём проявилось сияние (нур), осуществился и усовершенствовался его праведный путь". Благодаря ему, множество людей духовно облагородилось и приблизилось к Аллаху. После смерти Бахауддина (да будет свята его душа) все его сподвижники, в том числе и Мухаммад Парса, стали последователями Аляуддина, признавая его совершенство.
Шейх Аляуддин (да будет свята его душа) сказал: "Пользы для тебя от посещения могил суфийских шейхов будет не более твоего знания о них". Ещё он (да будет свята его душа) говорил: "Мюрид должен внешне и внутренне держаться за ветвь Аллаха. Единство внешнего и внутреннего обязательно".
Шейх Аляуддин (да будет свята его душа), касаясь правил поведения (адаб) при посещении могил, говорил следующее: "Тебе следует обратиться к Всевышнему и сделать души (равхани) обитателей могил средством приближения к Нему. Точно так же тебе следует проявлять скромность в отношении людей: внешне ты проявляешь скромность перед ними, а внутренне, в тайне, ты проявляешь скромность перед Аллахом.
Из его высказываний: "Богослужение (ибада) включает в себя десять составляющих. Девять из них основываются на приобретении дозволенного (халяль), при этом заработанное земледелием в наше время будет ближе к дозволенному после торговли".
Постоянное общение с авлия (шейхами) является средством увеличения деяний для загробной жизни.
В конце своей жизни шейх Аляуддин (да будет свята его душа) жаловался на тяготы воспитания людей и говорил, что те не придают его делу значения и не заботятся о том, что они получают от него.
В 802 году, в понедельник, 2 числа месяца Раджаб, он заболел и умер в том же месяце после вечернего намаза в ночь на среду. Его лучезарная могила находится в селе Нувмин.
Мухаммад Парса пишет, что приблизительно через 40 дней, 28 числа месяца Шабан, один из мюридов Аляуддина Аттара (да будет свята его душа) увидел его во сне. Тот сказал ему: "То, чем мне оказали почёт, намного превыше и лучше того, о чём думали те, кто любил меня. И то, что было у меня, я оставил вам". Затем он взял иголку, лежащую перед ним, установил её вертикально и добавил: "Кто сможет прямо стоять на этой иголке, не отклоняясь, тому будет очень легко постичь смысл сказанного".
В Бухаре в одну из праздничных ночей один из его мюридов увидел во сне большой шатёр, а рядом обоих хаваджей – Бахауддина и Аляуддина (да будут святы их души). Оказалось, что шатёр принадлежит Пророку Мухаммаду (‘алайхи-ссаляту ва-ссалям). Бахауддин (да будет свята его душа) вошёл в палатку для встречи с Пророком (‘алайхи-ссаляту ва-ссалям).
Спустя некоторое время он вышел очень довольным и сказал: "Мне оказали почёт тем, что дали право заступиться за тех, кто похоронен в 100 фарсахах вокруг моей могилы". И Аттару (да будет свята его душа) дали право заступничества (шафаа) за тех, кто похоронен в 40 фарсахах вокруг его могилы, с позволения Всевышнего.
Мухаммадариф Керимов.
