Мусульманин или россиянин?

15 Ноябрь 2016
692

Недавно я стал очевидцем случая, когда сотрудники ППС в Махачкале проводили личный осмотр жителя столицы, показавшегося им подозрительным.

«Ты кто? – обратился к нему сотрудник полиции. – Прописка есть? Где проживаешь? Имеешь при себе что-либо запрещенное?»

«Махачкалинец», – сказал он, немного растерявшись. Показал паспорт, вывернул карманы…

Если немного абстрагироваться от этой ситуации, то стоит признаться, что вполне себе стандартные вопросы сотрудника полиции содержат гораздо более глубокий смысл, чем может показаться с первого раза….

Каждый из нас хотя бы раз в жизни задавал себе этот вопрос и пытался понять, кем же он является в первую очередь. От того, как человек отвечает на заданный самому себе вопрос – кто я? – во многом зависит и его поведение, позиционирование себя в обществе, его идеалы и кумиры, мечты о будущем. Особенно это актуально для нашей молодежи.

Не секрет, что, несмотря на относительное затишье и спад террористической активности в республике, проблема распространения экстремистской идеологии в молодежной среде не перестала быть актуальной и все еще вызывает множество острых споров и дискуссий даже в экспертном сообществе.

Последнее в некотором смысле расколото и никак не может прийти к общему мнению по самому принципиальному вопросу – о корнях и причинах радикализации молодежи.

Часть исследователей данной проблемы, в основном прошедшие советскую научную школу, видят главную причину радикализации в непростых социально-экономических условиях республики. По их мнению, социальная несправедливость, безработица, растущий разрыв между бедными и богатыми становятся катализатором распространения экстремистских взглядов. Решение проблемы они видят в улучшении социально-экономических условий жизни.

Другая часть экспертного сообщества, в основном либерального толка, сходится во мнении, что основной причиной радикализации дагестанской молодежи является политика государства и в первую очередь правоохранительных органов, которая, по их мнению, сводится к ущемлению прав «религиозных меньшинств», следствием чего и становится рост протестных настроений, экстремизм и терроризм. Решение проблемы они видят в выявлении и «легализации» умеренной части этих религиозных сообществ.

И, наконец, третья часть экспертных кругов считает, что «причина в головах», а радикализация молодежи – это следствие недостаточной разъяснительной работы на идеологическом фронте. В обществе, где царит невежество и религиозная безграмотность, риск появления экстремистов многократно возрастает.

Они убеждены – чтобы дать достойный отпор радикальным эмиссарам, нужно противопоставить им столь же подготовленных и подкованных специалистов, которые понимают молодежь, способны разговаривать с ней на одном языке и аргументированно разоблачать все уловки экстремистов.

Ожесточенный спор между представителями разных экспертных «школ» имел место и на прошедших в четверг 10 ноября в Махачкале Вторых Гусаевских чтениях – научно- практической конференции, организованной Министерством по национальной политике РД.

В дагестанском сегменте сети Интернет достаточно живо обсуждался отрывок дискуссии, имевшей место на конференции между известным дагестанским философом и публицистом Магомедом Султановым-Барсовым и руководителем рабочей группы Экспертного совета при АТК РД Газимагомедом Омардибировым.

Спор прошел с использованием тезисов упомянутых нами экспертных школ и нашел широкий отклик среди пользователей социальных сетей и блогов дагестанского сегмента интернета.

Мнения участников online-обсуждения также разделились. Одни утверждали, что «это поколение явных или латентных атеистов и философов не может понять, что они не авторитеты для исламской молодежи», понять и выслушать которую могут только специалисты с теологическим образованием.

По мнению других пользователей, именно «осознание несправедливости происходящего в обществе толкает молодежь на поиск этой справедливости», а основную причину радикализации молодёжи «власть должна искать в себе».

Бытует также мнение, не раз звучавшее на разного рода научных площадках, согласно которому рост исламской идентичности прямо угрожает идентичности общероссийской. Говоря проще, если молодой человек – гражданин России – считает себя в первую очередь мусульманином, то это отодвигает на второй план его государственно-гражданскую идентичность. Согласно этой логике, чем больше в России людей, считающих себя мусульманами, тем меньше тех, кто считает себя россиянами.

В то же время эксперты-теологи, с которыми нам удалось переговорить, достаточно скептически относятся к подобным утверждениями. По их мнению, мусульманская идентичность укрепляет, а во многом служит и точкой опоры для развития общегражданской идентичности, поскольку Ислам в его традиционном понимании только поощряет деятельность на благо общества, страны, родины. В Исламе, в частности, регламентируются такие сферы деятельности, как охрана государственных границ, защита родины от внешней угрозы, поддержка добрососедских отношений и многое другое. Следовательно, чем полнее мусульманин понимает и следует постулатам своей религии, тем более он приближается к образу настоящего гражданина, патриота своей страны.

Эта тема очень обширна и всегда вызывает живой отклик и дискуссию. Возможно, в дальнейших обсуждениях ее удастся раскрыть лучше и профессиональнее.

Как сказал один из участников обсуждения в сети – такие дискуссии надо чаще транслировать, показывать по телевизору, «чтобы народ научился думать, вникать и размышлять».

Саидмухаммад Курбанов

Самые интересные статьи «ИсламДага» читайте на нашем канале в Telegram.