Ишан Зайнулла, я кровиночка твоя!

5 Июнь 2011
4109

«Сирота казанская», или тайное становится явным.

Амина Абдуллаевна ГазизоваМаленькая девочка Амина глядит в окно. Перед нею – солнечные горы и море зелени. Это ее Дагестан! Однако, Амина знает, что она татарка, а не горянка. Еще, она смутно чувствует связь с другой… родиной. Но мама умерла, а папа с бабушкой ничего не рассказывают. Как же ей – малышке – разгадать эти семейные тайны?

– Всё раскрылось много позже, когда стало можно обо всем говорить. Тогда мне, наконец, объяснили, как в истории нашего рода возникла Махачкала,

– начинает рассказ миловидная Амина Абдуллаевна Газизова, доктор филологии, профессор Московского педагогического университета. А еще…это та самая девочка у окна! Несмотря на мудрый возраст, она – синтез обаяния и задора. Общение с нею дарит радость, легкость и…удивление – каким образом, через все перипетии она пронесла по-детски восторженный интерес к жизни? В чем коренится ее сила духа?

Духовный король своего народа [1].

Всё проясняется, когда узнаёшь о крепких корнях, что поддерживают нашу героиню. Ведь она – потомица (по женской линии) достославного шейха Зайнуллы ишана Расулева – последнего суфийского лидера народов Волго-Уральского региона, «духовного короля своего народа», общественно-религиозного деятеля.

шейх ЗайнуллаПо Воле Всевышнего, шейх Зайнулла (1835- 1917 г.г.) достиг духовного уровня «Кутб заман» − верховный «святой» суфийской иерархии, «святоугодник» (валиюллах). Знание «Кутб заман» нисходит непосредственно от Аллаха. Он обладает сверхъестественными способностями, знает тайное значение букв арабского алфавита. Но, для своих последователей, Зайнулла-ишан был, прежде всего, отсветом божественного в этом мире.

Шейх Зайнулла был крупным подвижником, педагогом и мыслителем своего времени. Он основал знаменитое медресе «Расулийа», которым неизменно руководил и где преподавал вплоть до 1917 года. Уникальность медресе «Расулийа» заключалась в новаторском взгляде на то, каким должно быть мусульманское учебное заведение. В программе медресе, впервые за историю исламского образования в царской России, успешно совмещались религиозные и общеобразовательные науки.

Религиозная, просветительская и общественная деятельность шейха Зайнуллы Расулева явно противоречила имперской политике 19 века в отношении мусульман. Но, несмотря на репрессии (высылку в Вятскую губернию и Кострому в общей сложности на 8 лет), шейх Зайнулла, упорно делал свое великое дело.

Тем временем наша героиня продолжает:

– Еще в царские времена, задолго до октябрьского переворота к шейху Зайнулле в город Троицк, где он жил и работал, пешком из Дагестана ходили «арабисты» (так уклончиво тогда называли суфиев). Подолгу жили в его доме, вели беседы, обучались. И как-то один из гостей даже засватал и увез в Дагестан мою старшую тётю (я ношу её имя).

Когда пришло лихое время, дагестанцы очень помогли моим родственникам. Ведь в 1917-м году умер шейх Зайнулла. А за его уходом последовала череда смертей его детей и близких. Красноармейцы убили его дочку Рабигу (маму моей бабушки), когда она ехала на телеге за продуктами. Бабушкиного брата из деревни Молдакаево убили на глазах у младшего брата. Бабушкин муж, мой дедушка, Газизов Салах, был близок к шейху Зайнулле. Он продолжал какое-то время служить в мечети. И вдруг неожиданно умер. Так, никого почти не осталось…

А бабушке с тремя сыновьями и дочерью помогли перебраться в Махачкалу именно дагестанские ученики ишана Зайнуллы.

Маленькая «аулия» и ее близкие.

Вот так, в Дагестане, в трагические годы становления власти Советов суждено было спастись Газизовым – ветви рода Расулевых. По Воле Аллаха, испытания семьи продолжались:

– Увы, и здесь смерти не закончились. При разных обстоятельствах ушли из жизни бабушкины уже взрослые дочь и два сына. Осталось у нее двое детей – мой папа и моя тетя. Потом была война, эвакуация. Отец ушел на войну, вернулся, женился.

Да: и женился, и быт наладился, и дочь-красавица родилась. Но нагрянула новая беда. Умерла его жена. И маленькая Амина в возрасте 2 лет осталась без мамы. А через какое-то время в семье Газизовых появилась другая женщина…

– Мачеха моя была такой… настоящей мачехой. Она была красавицей и моложе отца. Почему-то называла меня «аулия». Но мной не интересовалась, тем более, что у них с отцом родилось своих двое сыновей. Я жила отдельно от них, с бабушкой. И знаете, таких людей, как моя бабушка я в жизни больше не встречала. Это именно так! Представьте, никаких попреков, замечаний или ворчания! Вообще, мало слов. Я до сих пор до конца не понимаю, каким же человеком она была.

– У такой бабушки, наверное, многому можно было научиться?

– Да, многому. Но я считаю, что обучение даёт плоды, только если у человека есть внутренняя наклонность к предмету обучения. Я согласна с классиком Львом Толстым, который большое значение придавал крови, т.е тому наследственному багажу, что скопили поколения предков до тебя и для тебя.

С этим не поспоришь. Ведь в Исламе принято серьезное отношение к родословной: приветствуется знание линии своих предков до 7 колена; отсутствует институт усыновления (сироты, взятые на воспитание, всегда знают, что растут в неродных семьях); существует никах, как обязательное условие возникновения семьи. Всё перечисленное сохраняет отношения людей в дозволенности и целомудренности, а значит, обеспечивает здоровую (во всех смыслах) генеологию.

Вспомните, наши прадеды самолично женили и выдавали замуж своих детей. Такое важное дело нельзя было пускать на самотек! Заботясь о чистоте генофонда, выясняли родословную невесты или жениха, прежде всего, на предмет богобоязненности и добропорядочности. Ведь широко известен совет Пророка (мир ему и благословение), о том, что при выборе невесты стоит обращать внимание, в первую очередь, на ее набожность; и уже в последнюю – на ее богатство, положение или красоту. От поколения к поколению династии, соблюдавшие Шариат, не деградировали, а наоборот, ветвились и продолжали в веках свое достойное существование.

Ярким подтверждением тому служит известный казанский род Ахмеровых – купцов 1 гильдии, содержавших даже торговый дом своего имени в Москве. Из этой династии наша Амина ханым происходит по материнской линии.

Учеба с большой буквы.

– Амина ханым, а что можно назвать «красной линией» бабушкиного воспитания? Что она Вам говорила, чему учила, что потом отозвалось во взрослой жизни?

– Она даже не говорила, а делала! Делала всё, что было возможно для моей учебы. Учение, учеба – это были бесспорные приоритеты для всех Газизовых- Расулевых. Поэтому, несмотря на наше стесненное положение, школьные учебники, тетради и принадлежности покупались тут же, как возникала необходимость. У меня было единственное платье – школьное(!), и пошито оно было у лучшего портного.

Конечно же, такой посыл от взрослых плюс внутренняя (можно сказать, генетическая) наклонность к обучению не могли не сказаться на результатах. Мои успехи в учебе были заметны даже родителям моих подруг.

Но жизнь, разумеется, больше экзаменов, лекций, диссертаций… Склонность к духовному поиску я помню в себе с раннего детства, и окружающие зачастую воспринимают меня как «философа». Всегда мне хотелось быть правильной, хорошей, приносить окружающим радость. Совершенные ошибки грузом ложились на душу; ощущение того, что я пошла против совести не покидало, пока я не выправляла ситуацию. Слава Всевышнему, у меня находились желание и силы, чтобы исправлять ошибки. Уверена, сказывается родство с шейхом Зайнуллой. Это, наверное, его благодать на меня распространяется!

«Сирота казанская», или тайное становится явным.

– Амина Абдуллаевна, в каком Вы были возрасте, когда открылась тайна Вашего рода?

– Я была студенткой Дагестанского Университета, а на дворе стояла «хрущевская оттепель». До того я часто приставала к бабушке: «Кто мы такие? Откуда мы?» Она отделывалась отговорками, ведь ничего нельзя было говорить, под страхом смерти.

А когда стало можно и говорить, и «шевелиться», бабушка с дочерью (в то время – уже врачом) уехали в Башкирию. Папа посетил могилу ишана Зайнуллы в Троицке. А я тогда же узнала и про мамины корни. Восстановились прерванные связи с Казанью.

Обе мои ветви – и отцовская, и материнская – в свое время смирились с новой властью, не стали ей врагами, отдали ей всё, что имели. Но их всё равно истребляли, они всё равно остались неугодны. Кто- то погибал, кто-то – попадал в изгнание, как мы. Страшное дело…

– Как на Вас – совсем юную девушку – подействовало всё, что Вы узнали о своих родственниках и, в конечном счёте,…о себе?

– А вот судите сами. Кем я росла? Тростинкой на ветру... Кто я? Что? Татарка – да не в Казани, дочь – да не в семье! Ни имущества, ни корней… «Сирота казанская» да и только! И вдруг - такое! Мой предок по отцу – известный суфий, шейх древнейших Шазилийского и Кадирийского тарикатов! Мама - из старинной казанской династии Ахмеровых- Мамлеевых!

Да мне дышаться стало легче! Я нашлась!… Перестала быть одна! Возник некий жизненный стержень, к которому можно было прислониться, которого мне подспудно всегда не доставало. Вообразите, ведь еще с детства, временами меня буквально охватывала потребность поговорить с каким-нибудь хорошим…дедушкой. Да, да! Душа как чувствовала, что был у меня кто-то очень нужный…

Салям сквозь века.

Они все-таки встретились!

– Я посещала могилу шейха Зайнуллы в Троицке дважды и уже, будучи совсем взрослым человеком. То, что я там чувствовала – непередаваемо! Да и не надо, наверное, об этом распространяться: это моё… И это радость!

А не так давно случилась еще одна радость. И связана она с Дагестаном. Наша Амина всегда любила этот горный край, любила ласковую его природу и доброжелательных людей. Да и важнейшие события ее жизни уже навсегда – «дагестанские». В Махачкале она родилась, выросла и выучилась. В Махачкале узнала свою родословную и, считайте, родилась заново. Теперь же, очень много лет спустя, в ее жизни снова возник Дагестан, и опять он подарил ей нечто ценное – пресветлую встречу. А именно, визит к последователю и единомышленнику ее предка Зайнуллы-ишана – нашему современнику, досточтимому шейху Саиду-афанди аль-Чиркави.

– Амина Абдуллаевна, как прошла Ваша встреча с шейхом Саидом?

– Это было незабываемо! Будто салям от Зайнуллы-ишана!

Шейх Саид-афанди оказался очень приветливым и радушным. Он нас принял, как близких родственников, усадил на почетное место, сам расположился перед нами, и мы начали говорить, говорить… Время буквально промчалось, шейх не хотел нас отпускать. Но ведь к нему всегда очень много посетителей, его ждали, он был нужен. Мы распрощались. А как уезжали из Чиркея, обернулись в заднее окно машины, и представьте: всё небо обложено тяжелыми тучами, а точно над Чиркеем – солнце!

Halka hizmet – Hakka hizmet!

Служение народу - служение Истине!

Это суфийская поговорка. Она до сих пор распространена в Турции, некогда знаменитой разнообразием суфийских школ. Одну из них представлял духовный наставник Зайнуллы-ишана – шейх Гумушаневи.

С Именем Всевышнего в душе, ишан Расулев в полной мере посвятил себя Истине и своему народу. При этом, чётко понимал, что все его успехи – не что иное, как проявление к нему Милости Аллаха. Потому и называл себя «нуждающимся в Боге (факир) рабом Его и слугой «нуждающихся в Боге» (фукара’) (суфиев)»[2] .

Просветительско-педагогическая деятельность шейха Зайнуллы помогала росту исламского знания среди татар, башкир и казахов, а также вдохновляла их на сопротивление тотальному имперскому контролю. Шейх Расулев имел высокие цели и, уповая на помощь Создателя, неотступно шел к ним.

Его блестящий пример не мог не повлиять на искреннюю Амину Абдуллаевну.

– После окончания университета несколько лет мною владела идея изучения исторических связей казанских татар и дагестанских народностей. Однако, эта серьезная исследовательская работа по ряду причин оказалась труднопродвигаемой.

Видимо, это было не совсем правильное приложение сил. Потому что Всевышний послал мне совет одного знакомого, который сказал: «Если ты, действительно, хочешь быть полезной своему народу, стань настоящим специалистом в своем деле. В этом и будет твое служение!» Это была стоящая мысль. Всё так и получилось. И я благодарю Создателя, что в какой-то степени, продолжила дело просвещения, которым занимался мой шейх Зайнулла.

День катился к вечеру. Нашей героине, нужно было уходить. Ее ждали дела и близкие. На прощанье Амина Абдуллаевна оставила мне тепло своей руки и светлое настроение. Я смотрела в окно, как она уходит из редакции, и размышляла над по-следней фразой интервью:

– Амина Абдуллаевна, кто для Вас шейх Зайнулла: больше родственник или духовный наставник?

– Я отвечу стихами, что сочинила сама: Ишан Зайнулла, я кровиночка твоя!

Дождевые облака накрыли крыши домов, и только над переулком, по которому шла «кровиночка аулия», сияло солнце!

[1] Сведения для этой главы почерпнуты из комментариев д.ф.н. И.Р.Насырова к книге Шейха З. Расулева «Божественные истины» (Сост., коммент. и перевод с араб. И. Р. Насырова. – Уфа: Китап, 2008г.)

[2] Из комментариев д.ф.н. И.Р.Насырова к книге Шейха З. Расулева «Божественные истины» (Сост., коммент. и перевод с араб. И. Р. Насырова. – Уфа: Китап, 2008г.)

Гузель Ибрагимова.

Самые интересные статьи «ИсламДага» читайте на нашем канале в Telegram.