По свидетельству сподвижника Пророка Хузайфы ибн аль-Ямама (да будет доволен им Аллах), земная жизнь халифа Умара (да будет доволен им Аллах) выступала живым щитом, за которым исламская умма чувствовала себя защищённой от смут и потрясений. Он сравнивал халифа с запертой дверью, которая удерживала смуту от проникновения в духовное пространство Ислама.
Умару было крайне важно знать о дальнейшей судьбе этой «двери». Он однажды спросил у Хузайфы: «Её откроют или всё же взломают?» В первом случае это означало, что Умара удастся сломить, перешагнуть через него, а во втором Умар до конца останется стойким пред лицом всевозможных угроз.
Хузайфа ответил, что дверь будет не открыта, а взломана. Эти слова звучали как приговор не только для Умара, но и для следующего халифа, которым был назначен Усман ибн Аффан (да будет доволен им Аллах). На долю мягкого по своей натуре Усмана выпала неимоверно тяжкая участь – противостоять смуте в самом зародыше и, как выяснилось позже, стать её первой жертвой.
Хотя всё начиналось более чем радужно. Усман буквально проник в сердца людей, его кроткий характер манил к себе, да и о былых заслугах в служении Исламу никто не забыл. Сложно предать забвению благотворительные акции Усмана, которые оказали молодой религии неоценимую помощь.
Подготовка провианта для сложной военной экспедиции в Табук, расширение Мечети Аль-Харам в Мекке и Мечети Пророка ﷺ в Медине, безвозмездное предоставление мусульманам колодца Румат в той же Медине; всё перечисленное – лишь часть огромного вклада Усмана в дело Ислама.
Однако по прошествии времени появились люди, для которых подобные деяния не представляли никакой ценности. Они же стали предвестниками смуты и её первопроходцами. Всё началось в городе Куфа спустя шесть лет после назначения Усмана халифом. На заре Ислама за этим иракским городом прочно закрепилась дурная слава, название «Куфа» стало созвучно всевозможным распрям и мятежам.
На этот раз часть куфийцев, оставшихся недовольными шариатским решением, вынесенным правителем Куфы Валидом ибн 'Укбой (да будет доволен им Аллах), стала откровенно точить на него зуб и желать его скорейшей отставки. Но повода этому сподвижник Пророка ﷺ не давал.
Тогда куфийцы пошли на подлость – была предпринята попытка скомпрометировать его. Далеко идти не пришлось. Назначенец Усмана был обвинён в злоупотреблении алкоголем. У смутьян нашлись и лжесвидетели. Тогда халифу пришлось, скрипя зубами, принять их обвинения, а Валида сместить с занимаемой должности.
Новым правителем Куфы был назначен Са'ид ибн аль-'Ас, который засучив рукава принялся душить смуту, пока она, подобно раковой опухоли, не охватила всю округу.
В своём обращении к куфийцам Са'ид заявил: «Клянусь Аллахом, мне неприятно это назначение, но поручение Усмана необходимо выполнять. Смута уже с головой проникла в вашу среду, и я, клянусь Всевышним, буду бить по её лицу, пока не подавлю её. В противном случае она возьмёт верх надо мной».
Однако решительность Са'ида не поколебала смутьянов, в отношении него была использована та же методика, что и против Валида, поползли лживые слухи о неблагочестивости Са'ида. Смута уже была полноправным хозяином в Куфе и не только в ней. Радикально настроенные группы стали появляться в Басре и Египте.
Идейным руководителем всего этого сброда был человек по имени Абудулла ибн Сабаъ. Ибн Сабаъ принадлежал к еврейской народности и считал себя мусульманином. Но Ислам для него был прикрытием его потайных и зловещих целей.
А цель была одна – разрушение Ислама изнутри. К этой высшей цели Ибн Сабаъ прокладывал путь разрушением исламского устройства, дискредитацией руководства и администрации халифата. В списке под номером один значился халиф Усман.
Но Ибн Сабаъ понимал, что первостепенное значение имеют не нападки на халифа, а формирование мировоззренческой базы. Без собственной идеологии сабеиты, как их стали позже называть, могли потерпеть крах. И Ибн Сабаъ с особым воодушевлением начал создавать сектантскую концепцию.
В своих первоначальных проповедях Ибн Сабаъ утверждал, что стоит ждать второго пришествия пророка Мухаммада ﷺ. Аргументов в пользу этой вымышленной теории у него, естественно, не было, а только аналогия с пророком Исой (мир ему), который, как известно, к концу времени вернётся на землю.
Когда этот этап был пройден, Ибн Сабаъ занялся идеализацией сподвижника Али. По его словам, кандидатура Али на пост халифа более достойна, а Усмана он стал называть узурпатором, незаконно пришедшим к власти.
С этого момента стало понятно, что сабеиты готовятся к государственному перевороту и свержению Усмана. Но для решения этой, казалось бы, нереализуемой задачи Ибн Сабаъу было важно собрать вокруг себя как можно больше людей.
Как руководитель секты он не держался в тени, а лично объезжал исламские регионы и искал соответствующую своим целям аудиторию. К счастью, его вылазки преимущественно оказывались провальными.
За распространение своих убеждений Ибн Сабаъ был изгнан из Куфы и Басры, но нашёл себя в Египте, где чувствовал себя вполне комфортно.
Ибн Сабаъ не действовал в одиночку, была создана целая сеть его последователей, что-то вроде тайных сообществ в Российской империи конца 19 века. Сабеизм укрупнялся, как снежный ком, численность сабеитов с каждым днём росла.
Администрация Усмана предпринимала ряд профилактических мер по подавлению бунтарей, делала всё возможное, чтобы избежать кровопролития и прямых столкновений, но всё это не приносило прока, смута уже вышла из-под контроля.
Продолжение следует…
По материалам книги «Аль-Хулафаа ар-рашидун байна аль-истхляф ва аль-истишхад»
Подготовил Хаджимурад Алиев
