К проблеме истоков псевдоисламского экстремизма (на примере социологического опроса мусульман современного Башкортостана).
Новые рецидивы терроризма в России требуют осмысления истоков этой проблемы общества. На основе опроса мусульман Башкортостана выдвигается тезис о том, что классический Ислам и псевдоисламский терроризм представляют собой разные социокультурные явления.
Среди волнующих миллионы людей социально-политических проблем современного мира одной из главнейших по-прежнему является терроризм как разновидность экстремизма. Во время классических войн, когда миллионы вооружённых людей лицом к лицу решали геополитические и другие вопросы, ушли в прошлое. Актуальными стали проблемы международного терроризма, причём всё более наглядной становится роль государства как участника метода устрашения. Официальное разрешение пыток, похищения, убийство противника спецслужбами доказывают, что государственные структуры начали применять методы террористов. Если добавить такие понятия, как «мятежевойна», «мировая партизанская война»[5, с.181.], сетевая война и другие. Причём многие из этих понятий сочетаются с термином «исламский», так что спонтанно формируется мысль об аксиоматичности принадлежности мусульманства экстремизму и терроризму.
Был обоснован миф о том, что раз экстремисты и террористы молятся Аллаху и при взрывах провозглашают «Аллаху Акбар!», то они, несомненно, мусульмане. Миф был научно оформлен в массе статей и в Интернете [3, с.1]. Некоторые известные ориенталисты заняли нейтральную позицию, обосновывая тезис о том, что Ислам всё-таки является теоретическим и практическим фундаментом экстремизма и терроризма, воздерживаясь от прямого обвинения мусульманства реализации тактики устрашения [4].
Однако анализ сути, природы и функций исламского вероучения дал нам возможность выступить с иных позиций. В ряде публикации мы попытались обосновать концептуальную мысль о том, что исламская риторика и символика экстремистов и террористов не доказывают их принадлежность к классическому исламскому вероучению [6]. Наоборот, истинное религиозное вероучение, дух Ислама, как и любой конфессии выражает принципиальную оппозицию агрессии, насилию, политике зла при решении социально-политических проблем. Ислам, где основополагающими являются принципы терпения, справедливости, братства, вручение личности на волю Всевышнего, противоречит деятельности псевдоисламских преступных организаций, лидеры которых берут на себе «миссию» Бога. Такая фундаментальная трансформация исламского вероучения проявляется в том, что руководители «Братьев-мусульман», «Хизб-ут-Тахрир» и «Аль-Кайда» и других политических организаций сами определяют, кто «враг Ислама» и как их уничтожать. Таким образом, современный псевдоисламский экстремизм конкретно проявляет мысль В.С. Соловьёва о замене «Посланнического» вероучения «Самозванством».
Важным аргументом в споре: «Виноват ли Ислам в разжигании экстремизма или нет?» представляется точка зрения Президента России Д.А. Медведева. Во время посещения северокавказских регионов, где осенью этого года проявились признаки рецидива экстремистской деятельности, он обратил внимание на проблему коррелята религии и терроризма. Президент не оставил никаких сомнений относительно источников экстремизма и терроризма в России: «Мы не должны называть экстремистов исламскими экстремистами. Правильное наименование – бандит, просто бандит. У него нет религиозного содержания…» [1].
Следуя требованиям научной методики, где теоретические построения должны пройти верификацию, то есть экспериментально-практическую проверку, мы решили провести социологическое исследование среди мусульман в контексте проблемы «исламского экстремизма» и «исламского терроризма». Критерием отбора респондентов послужило их посещение мечетей и участие в коллективных молитвах. В двух мечетях Нефтекамска Республики Башкортостан был проведён опрос, в ходе которого верующим предлагалось ответить на несколько вопросов.
В итоге опроса более 300 респондентов в июле-августе 2009 года были получены следующие результаты.
На первый вопрос: «Как Вы относитесь к идее создания всемирного Халифата, выдвигаемой экстремистами?» получены следящие ответы:
отношусь положительно – 3; не задумывался – 19; отрицательно, так как у каждого народа своя Родина – 280.
На второй вопрос «По Вашему мнению, ущемляются ли интересы мусульман в России?» получены ответы: да, по некоторым вопросам – 25; не задумывался – 15; в России нам представляются все возможности для развития Ислама (стоятся мечети, открываются учебные заведения) – 260.
Третий вопрос был об отношении верующих к экстремистам после трагедии в Нью-Йорке, Москве и Беслане. Отрицательно, так как они преступники, убивающие мирных людей – 291; не задумывался - 9; я их поддерживаю, так как они защищают интересы бедных народов – 0.
На четвёртый вопрос ожидался ответ об оценке экстремистов и террористов: борцы за чистый Ислам – 0; заблудшие люди - 34; преступники, позорящие честь ислама – 266.
Кроме вышеперечисленных вопросов мусульманам было рекомендовано выразить тревожащие их злободневные проблемы и пожелания в адрес современной власти России. Среди наиболее часто встречающих пожеланий были следующие:
«Ввести обучение основ мусульманского вероучения и этики»; «Построить вторую мечеть в Нефтекамске (так как пока мусульмане второго махалля проводят молитвы и мусульманские ритуалы во временном помещении в общежитии)»; «пожелание власти России более активно интересоваться религиозными и повседневными проблемами граждан страны».
Подводя итоги данного опроса, необходимо сделать вывод о том, что обосновываемая нами концепция о принципиальном различии религиозного экстремизма и классического Ислама, живущего духом толерантности и признания воли Аллаха, подтверждается практикой современного российского общества. Подавляющее большинство мусульман Нефтекамска отрицательно относится к экстремизму и терроризму, прикрывающимся исламской религией. При этом необходимо иметь в виду, что предпосылки формирования экстремистки деструктивных настроений среди мусульман существуют. Об этом конкретно свидетельствует ответ на последний вопрос.
Мнимая взаимосвязь псевдоислама и классического Ислама объясняется многими факторами, среди которых наиболее интересной представляется мысль Михеля Либига. Он обосновывает тезис о том, что связь Ислама с экстремизмом есть итог деятельности «третьей силы» [7], которая остаётся за кулисами. Идея автора о том, что терроризм как метод достижения политической власти представляет собой парадоксальное явление, так как история не знает иных результатов террористической деятельности, кроме полного провала и поражения. На основе вышесказанного мы предполагаем, что терроризм в России есть итог деятельности секретных служб какой-либо стороны. Проведённый опрос не даёт оснований для обвинения мусульман не только в организации экстремистских организации и деятельности, но даже пособничества с ними.
Литература и примечания:
1. Новые подходы к решению кавказских проблем. Выступление Президента РФ Д.А. Медведева//http://news.mail.ru/politics/280616/
2. Новое о понятиях//Программа «Время» от 13.04.2006.- 21 часов 22.мин.
3. Отличительные черты исламского терроризма.- http:\antiterror.ntv.ru\comarticle31.html.-С.1.
4. Хохлов И.И. Глобальный джихад Салафи: международная террористическая сеть аль-Каида//http://socialsciences.narod.ru/library/00016/index.htm.-C.1-84;
5. Шепелев М.А. Мондиализация как «постцивилизационная» революция// Новая эра: международные отношения после 11 сентября 2001 года. М.: ВИНИТИ, 2003.- С.179-196.
6. Якупов М.Т. Ислам и международный терроризм. Уфа, 2006.-428 с.; Якупов М.Т., Нуриев Д.А. Мифологические аспекты мусульманского вероучения: исламизм, исламский экстремизм и фатализм. Уфа, 2008.-120 с.; Файзуллин Ф.С., Якупов М.Т., Исламский экстремизм: реальность или миф//Исламская цивилизация в Волго-Уральском регионе. Материалы III Международного симпозиума: Уфа, 2008.-С.197-199.
7. Михель Либиг. Стратегический контекс современного иррегулярного ведения войн. Часть 1: Консциентальные войны: http://www.df.ru/~metuniv/consor/LIEBIG.html.-21 с.
М.Т. Якупов, кандидат философских наук.
