Таджикистан отмечает Год Абу Ханифы: взгляд философа

6 Октябрь 2009
2376

Таджикистан отмечает Год Абу Ханифы: взгляд философа2009 год решением Президента Таджикистана Эмомали Рахмона провозглашён «Годом Великого Имама Абу Ханифы». 5-7 октября в Душанбе проходит международная научная конференция, посвящённая его наследию. По  поводу этого важного события предлагаем вам беседу культуролога Джанната Сергея Маркуса с Абдулвахидом Абдуллаевичем Шамоловым - доктором философских наук, директором Института философии имени академика А.М.Багоутдинова Академии наук Республики Таджикистан.

- Уважаемый Абдулвахид Абдуллаевич! Ваш статус предполагает предельную серьёзность, ибо Вы, как директор, представляете в наши дни не только Институт философии имени академика А.М. Багоутдинова Академии наук Республики Таджикистан, но и всю таджикскую философскую традицию. И всё же позвольте начать разговор с Вами как бы несерьёзно: скажите, насколько жива сейчас среди таджиков философия жизни Ходжи Насреддина, с его юмором и самоиронией, поэтичностью и острым чувством справедливости? Или эти «народные ценности» несовместимы с академической философией?

- Благодарю за то, что задали этот вопрос в первую очередь. Вы совершенно правильно отметили, что Ходжа Насреддин – это символ юмора, самоиронии и чувства справедливости, присущих таджикскому народу. Вместе с тем, я хотел бы добавить, что кроме указанных особенностей, философия Ходжа Насреддина – это философия глубокого гуманизма и доброты, которые вместе со многими другими составляющими образуют уникальный рисунок таджикского характера.

В юморе Ходжи Насреддина налицо высокий интеллект, творческая способность, прекрасная память и смекалка. Эти качества не всегда могут сочетаться в обычном человеке, но Ходжа Насреддин – исключение и настоящий гений юмора. Для философов он ценен тем, что всегда настроен критично, стремится к пересмотру и критике общепринятого, и, вместе с тем, к конструированию нового, необычного. Истинный гений не поддаётся нивелировке, пробивает себе дорогу и стремится вперёд. Но даже гении когда-то были детьми и начинали свою жизнь с колыбели.

Истории о Ходже Насреддине и, соответственно, философия, связанная с его жизнью, до сегодняшнего дня являются одними из самых любимых в нашем народе. Это – те истории и сказки, которые почти каждая таджикская мать рассказывает своим детям.

Ходжа Насреддин никогда не соглашался стать конформистом, и это – его природная, врождённая  способность к сопротивлению, желание быть другим. Уверен, что это – природа моего народа.
Общество, в котором на протяжении нескольких поколений успех достигается преимущественно конформистами, в результате оказывается перед лицом катастрофической нехватки человечности, нравственности и справедливости. В таком обществе неизбежно начинают господствовать лицемеры, приспособленцы, циники, эгоисты, хапуги и рвачи, в то время как неудачниками вполне закономерно оказываются истинные интеллектуалы. Ходжа – враг такого общества, он - работник «скорой  духовной медицинской помощи».

К сожалению, сегодня как таковая философия Ходжи Насреддина встречается крайне редко. Но традиционно философия жизни всегда существует в нашей науке, у нас веками такая философия сохранялась и сегодня рассматривается академической философией тоже.   

     - С какого момента в истории и с какого имени можно говорить о начале философии в Таджикистане?

     - Если мы говорим об историческом Таджикистане, то есть о том периоде, когда моя страна ещё не называлась собственно этим именем, то истоки философии следует искать в доавестийском периоде, и особенно с Зороастра, который положил начало не только древнейшему учению о едином Боге, но и заложил фундамент всей древнеиранской этики, древнегреческой философии, и, в определённом смысле - диалектики Гегеля.

Наша философия насчитывает более пяти тысяч лет, и это зафиксировано в письменных источниках: она разработала некоторые основные принципы, ставшие базовыми для развития общественной мысли всего региона. Главный из них заключается в том, что высшим предназначением человека является согласованное развитие различных сторон его природы – тела, ума и духа. Простого физического развития или интеллектуальной гибкости недостаточно. Целью человека должно быть духовное совершенствование: для достижения этой цели не существует заранее предначертанных путей. Вот почему с самого начала истории таджикской культуры на нашей земле сосуществовали различные верования и религии: арийцы и буддисты, иудеи и христиане, последователи Заратустры и мусульмане и т.д., - все они принимались нашим народом с радушием, гостеприимством, и всем им была дана возможность свободно практиковать свои религии.

Если мы рассматриваем философию таджиков как отличную от философии других народов, находивших своё место на земле наших предков, то возникает необходимость обоснования понятия «таджикская философия». Таджикистан и сегодня является неотъемлемой частью арийской культуры. И мы здесь имеем дело с историей таджикской (арийско-дарийской) мысли до 3000 года до н.э. или несколько позже, когда судьба нашего народа больше переплеталась с судьбами не-таджиков.

Различные народы в разные времена вносили свой вклад в непрерывное развитие таджикской мысли, но влияние таджикского духа было преобладающим. Историческое развитие таджикской философской мысли не всегда укладывается в жёсткие хронологические рамки, но я попытаюсь дать краткий обзор. Ведь каждая философская система является ответом на определённый вызов эпох, имеются неопровержимые доказательства, что каждая система несёт свою истину.

Однако философские системы, это – не набор убедительных или ошибочных положений и отражение эволюционизирующего ума. Мы должны признать связь философии с историей, с духовной жизнью и с социальными условиями. Исторический метод требует от нас не становиться на сторону какой-либо философской школы, но изучать их со строгой объективностью. Ясно осознавая огромное значение исторической перспективы, мы сожалеем, что, вследствие пренебрежения хронологической последовательностью памятников письменности, мы не имеем возможности точно установить даты зарождения философских систем.

Наши предки оставили нам в наследство великие идеи, но не всегда заботились о конкретных именах. Поэтому сегодня мы больше знаем о философских системах, нежели об их авторах.
Я решил дать условный  вариант хронологии таджикской философии:

  • До-зороастрийский период;
  • Авестийский период;
  • Эпический период;
  • Период Ислама до 16 века н.э.;
  • Постиранский период 16-20 века;
  • Период Советской власти;
  • Период независимости.

     Если говорить о философах Советского Таджикистана, то это  прежде всего Аловаддин Богоутдинов, который является основоположником новой философской мысли в республике. Благодаря усилиям Богоутдинова, в Академии наук был создан Отдел философии, который впоследствии был преобразован в Институт философии и права.

- Многих волнует вопрос: а стоит ли разделять древнеиранскую культурную базу на таджикскую, афганскую, современную иранскую – разве меняющиеся политические границы между государствами упраздняют глубинную цивилизационную общность Terra Ariana?

     - Древнеиранскую культуру, конечно, нельзя разделять, так как она являет собой целостный феномен, который до сих пор влияет на культуры всех ираноязычных и других народов. Но на определённом этапе все эти народы имели собственный путь исторического развития, что, несомненно, наложило отпечаток на все отдельно взятые культуры.

Сейчас, к примеру, сложно поставить знак равенства между современной  афганской и таджикской культурами, хотя они имеют общность языка и духовного наследия. У нас были очень разные пути развития, особенно в последние 100 лет.

     - В чём, на Ваш взгляд, специфика философской традиции именно современного Таджикистана?

- Сегодня Институт философии АН Республики Таджикистан финансируется по восьми темам, среди которых история философии, философия политики, философия религии, современная западная философия, социальная философия и социология. У нас также есть центр авиценноведения, который издаёт наследие Авиценны на таджикском и русском языках. За последние годы мы издали уникальные произведения Авиценны, многие из которых никогда раньше не переводились на русский язык.
С удовлетворением хочу отметить, что правительство Таджикистана проявляет особый интерес к общественной науке и старается всячески  её поддерживать.  А спецификой философской традиции именно современного Таджикистана можно считать её синкретичность.

     - Что негативного и позитивного дало таджикской философской традиции сначала русско-имперское присутствие в 19 - начале 20 веков, а затем и советский период вплоть до 1991 года, когда была провозглашена независимость Таджикистана?

     - Начиная с позитива, я считаю важным отметить, что присутствие России вначале как империи, а затем включённость Таджикистана в Советское государство многое дало таджикскому народу и в целом положительно повлияло на таджикскую философию, и социальную науку в частности.

Будучи ветераном Афганской войны и профессионально занимаясь темой Афганистана много лет, я убедился в коренных различиях, существовавших между политическими стратегиями России и Англии, проводимыми на территории их империй. Не ставя задачу сейчас рассмотреть подробно эти различия, укажу лишь наиболее существенные из них. Несмотря на безусловно имперский характер экономической политики, Россия всё же ставила задачи культурного, экономического и социального развития «своих» территорий, и - судя по огромной разнице между Таджикистаном и Афганистаном - уже в середине прошлого века эти задачи были успешно решены.

Английская буржуазия видела в колониях прежде всего источник экономической прибыли, на что, собственно, и были направлены любые проекты Англии, связанные с научными исследованиями. Россия же стремилась к культурному сближению и строила свою политику не только на идее собственного превосходства над покорёнными народами. Российская империя пыталась создать на покорённых территориях ту же инфраструктуру, которую имела сама. Это происходило, в том числе и через научное сотрудничество.

Вы, наверняка, согласитесь со мной, что политическая нестабильность и междоусобица (я говорю сейчас о периоде конца 19 века, до установления российского протектората) не способствовали развитию не только философской мысли, но и вообще любой мысли в стране. Поэтому стабильность и защиту, которую обрела таджикская и среднеазиатская наука того периода, трудно переоценить.

Советскому периоду Таджикистан обязан всей той мощной инфраструктурой науки, образования и социальной сферы, которой мы продолжаем пользоваться и после распада Союза. В 1951 году была учреждена Академия наук Таджикской ССР, которая по сути была кузницей кадров для республики и для Союза в целом. Несмотря на то, что таджикская философия развивалась в русле и, в определённом смысле, в рамках марксистско-ленинской философии, всё же появилась возможность изучения собственного философского наследия.

     - Опыт пережитой гражданской войны в постсоветском Таджикистане – тема, волнующая и всех граждан, и политиков, и дипломатов. Наверняка, уже сейчас историки собирают материалы. А есть ли попытки сугубо философского осмысления этого трагического опыта?

     - Опыт гражданской войны – это действительно горький опыт, и мы никому не пожелали бы подобного. Таджикские философы уже давно глубоко и основательно обсуждают причины и последствия гражданской войны.

Думаю, что одной из главных неэкономических и неполитических причин этой войны была духовная разобщённость таджикского общества на тот момент, непонимание того, что делать и как выходить из того духовного кризиса, который охватил все бывшие советские республики.

Также я думаю, что гражданский конфликт в Таджикистане был на руку определённым внешним силам. Нашими учёными проделана огромная работа по изучению причин и последствий гражданской войны. Рассмотрены и представлены пути предотвращения таких ситуаций.  Учёными нашего института регулярно подготавливаются аналитические докладные записки на основе проведённых научных исследований о решении тех или иных возникших проблем и последствий войны.

Есть несколько исследований, посвящённых философскому осмыслению этого трагического опыта. Например, сборник научных статей «Теория и методология национального единства», Душанбе, 2007, 22 печатных листа.

     - Как развивается философия в современном Таджикистане – от исследований и публикаций, до популяризации и обучения новых кадров? В чём особенности, негативные и позитивные, нынешнего этапа в развитии философской культуры?

     - Современное развитие таджикской философии имеет свои сложности, связанные, прежде всего, с вопросами финансирования. Тем не менее, наши учёные имеют достаточный потенциал, чтобы, помимо указанных мной направлений, приступить к разработке проблем в таких областях, как глобализация, демократизация, особенно по вопросам философии и политики.

Моя позиция в философии такова: я убеждён, что настало время человеческого измерения не только философской, но и всей общественно-политической науки, время «возврата» к человеку. Это означает, что человеческая проблематика должна стать приоритетной и в теоретическом, и в практическом плане, а человек должен стать главным объектом научных изысканий.

И если в последние годы мы наблюдали процесс специализации общественной науки, то сейчас, на мой взгляд, настало время для интеграции наук о человеке, и философия должна играть при этом роль лидера. На практике это уже начало осуществляться, и у нас при институте создан Центр антропологии.
Что касается марксизма, то мы не можем полностью отвергать прошлое и отрицать марксизм как научную методологию. В новых условиях мы осознаём необходимость переосмысления научных приёмов и методологических возможностей марксизма, а также актуальность поисков новых горизонтов и методологий.

Ежегодно к нам поступают 14-17 аспирантов, и мы надеемся, что они будут «завтрашним днём таджикской философии». Мы также постоянно проводим методологические семинары, на которые приглашаем учёных из соседних стран, а также представителей Российского Посольства и дипломатических представительств других стран в Душанбе.

     Современная таджикская философия  основывается не только на своих традициях, изучении философии религии - нашими философами рассматриваются онтологические и гносеологические проблемы в целом. Хотя  сегодня философия в мире в основном переключилась на социальные проблемы, тем не менее, наши учёные по-прежнему продолжают изучение фундаментальных проблем философии.

     - Почему именно Вам Президент страны Эмомали Рахмон, выступивший с инициативой провести 2009 год как «Год Великого Имама Абу Ханифы», поручил возглавить Оргкомитет международной конференции в его честь?

     - Хочу внести ясность: Председателем Оргкомитета является наш Президент Эмомали Рахмон. В Оргкомитет включены многие известные лица Республики, видные  профессионалы в области науки, образования и культуры. Мне поручено возглавить рабочую группу.

Конечно, следует признать, что на нашу группу  возложена  огромная ответственность, и как всегда, в  организации любого мероприятия такого уровня приходится ежедневно сталкиваться с  немалым числом проблем, требующих незамедлительного решения.  Тем не менее,  мне приятно осознавать себя лидером своеобразной «могучей кучки» интеллектуалов из числа сотрудников Академии наук, объединённых и, что я хочу подчеркнуть особо, воодушевлённых  (!) – искренним желанием сделать всё зависящее для успешного проведения задуманного.

Нас всех объединяет искреннее восхищение поистине выдающейся личностью, которая смогла не просто социализироваться в чужеродной среде, но и внести огромный вклад в придание Исламу характера мировой религии, содействовать получению равных социальных, политических и культурных прав всеми народами, принявшими Ислам. Наша работа ежедневно напоминает нам, как многого может достичь человек, имеющий крепкий внутренний стержень и сильную мотивацию.

Думаю, не ошибусь, если скажу, что для всех членов рабочей группы Абу Ханифа  стал образцом  человека, сделавшего сам себя вопреки всем вызовам жестокой эпохи, в которую жил. Вы, наверняка, понимаете, что Таджикистан, как и многие постсоветские страны, находится в процессе формирования своей национальной идеи. Тот факт, что Президент Эмомали Рахмон объявил этот год «Годом Имама Абу Ханифы», примечателен тем, что Президент прекрасно понимает важность и значимость Ислама для таджикской культуры.

Для нас, философов, это – вдвойне большая честь принимать международную конференцию подобного масштаба, так как Абу Ханифа происходил из знатной персидской семьи, занимавшей  высокое социальное положение в одном из уголков благословенного «Иранзамина» -  территории расселения персоязычных народов и распространения глубоких культурных традиций. В качестве родины его предков источники называют окрестности Кабула. Большую часть жизни он прожил в Куфе - политической и культурной столице Халифата. Однако, он никогда не терял связи со своим народом и всегда оставался самым последовательным  борцом за включение богатейшего культурного наследия персоязычных народов  в складывающуюся  в тот момент исламскую культуру. Мы в свою очередь должны рассматривать наследие и деятельность Имама Абу Ханифы  через призму гуманизма и толерантности.  Это должно быть задачей учёного.

     - Какими Вы видите ход и итоги октябрьской конференции по наследию Абу Ханифы?

     - В идеале я бы хотел, чтобы эта конференция явилась, с одной стороны, мероприятием, обобщающим все современные изыскания, посвящённые Имаму. С другой стороны, я надеюсь, что множество учёных, занимающихся проблематикой этой философской и правоведческой школы, получат новое вдохновение от встречи в Душанбе. Имея уникальную возможность поделиться и обменяться своими мыслями и суждениями, учёные смогут  оценить и современные исследования, и   увидеть новые аспекты наследия Абу Ханифы.

     - Очень личный вопрос – но он откроет путь к экзистенциальному пониманию Вашей работы и личности. Почему Вы увлеклись философией, что она значит лично для Вас?

     - Своим увлечением философией я обязан своему преподавателю философии в университете. Когда я учился на втором курсе факультета восточных языков и усиленно изучал общий курс основ философии, мой преподаватель, славившийся строгостью и «скупостью» на хорошие оценки и отзывы, как-то заметил мне: «Ты знаешь, Шамолов, а из тебя вышел бы неплохой философ!». Для меня это замечание имело огромное значение и, по сути, стало судьбоносным. Тот же преподаватель поддержал мой научный интерес к истории философии, тем более, что знание арабского и персидского  языков позволяли читать труды многих философов в оригинале, и мой путь был, таким образом, предрешён.

     - Вы написали много интереснейших книг и статей. Сразу обо всём не поговоришь. Позвольте остановиться как минимум на двух темах.

     Первая – в связи с Вашей монографией «Вопросы молодёжной политики в Республике Таджикистан» (Душанбе,1997): как государство должно создавать условия для того, чтобы молодёжь получала философскую культуру предков, и в то же время была открыта к философским сокровищам народов мира?

    Второй вопрос связан с Вашими многолетними погружениями в творчество Аль-Газали: чем его наследие актуально для людей эпохи Глобализации, может ли мыслитель Средневековья что-то сказать людям будущего?

- Отвечая на первую часть вопроса, я, прежде всего, хотел бы сказать, что государство должно создавать благоприятные материальные предпосылки для молодых людей, чтобы они имели возможность спокойно заниматься наукой. На сегодняшний день все аспиранты у нас вынуждены работать, и, нередко, в нескольких местах, чтобы содержать себя и свои семьи. Как бы по-марксистки это ни звучало, но бытие всё же определяет сознание, и голодный учёный, со страхом думающий о завтрашнем дне - непродуктивный учёный.

Мне немного жаль в этом смысле, что, несмотря на богатейшую философскую традицию таджикского народа, не очень много молодых людей по-настоящему заинтересованы сейчас в научной карьере.
Вопрос об Аль-Газали. Хотя мир значительно изменился в своём внешнем, материальном облике, средствах сообщения, научных достижениях и т.д., тем не менее, внутренняя, духовная жизнь человека не претерпела значительных изменений. Голод и любовь – извечные темы, а радости и страхи души составляют постоянный материал человеческой природы. Подлинные интересы человечества, глубокие религиозные страсти и великие философские вопросы не были заменены другими, как это произошло с материальным миром.

Философия и теология Аль-Газали – это глава истории человеческого разума, полная жизненного значения. Идеи великих мыслителей никогда не устаревают. Они оживляют прогресс, который, казалось бы, обрекает их на гибель. Самые древние фантазии иногда удивляют нас своим поразительно современным характером, ибо проницательность не зависит от современности. 

     - Кто для Вас лично самый любимый из философов? Ваш любимый философский афоризм?

     - Мой любимый философ – Жан Жак Руссо. Мой любимый философский афоризм: «Чтобы полюбить жизнь, надо вначале полюбить смерть».

     - Каким Вы видите статус русского языка в культуре современного и будущего Таджикистана? И каков должен быть язык философского творчества и просвещения в Вашей стране?

     - Статус русского языка всегда был, есть и будет очень высок в Таджикистане. В научных исследованиях до недавнего времени русский язык был у нас основным языком по многим общественным дисциплинам. Возможно, Вы уже знаете, но я всё же скажу, что все наши диссертации в Таджикистане проходят дополнительную экспертизу и получают окончательное утверждение в Высшей Аттестационной Комиссии Российской Федерации. Поэтому требования к диссертациям у нас абсолютно аналогичные внутрироссийским, а возможно, где-то и выше.

По поводу Вашего подвопроса могу сказать, что каждый человек свободен выбирать язык для своего творчества, но замыкаться исключительно на таджикском языке означало бы сильно ограничить себя и других, так как не все владеют таджикским, чтобы ознакомиться с работами таджикских учёных.
Думаю, что в плане языка нам необходимо выполнить как минимум две задачи: усилить русский язык как язык науки, а также выходить и на глобальный уровень: у нас в институте есть учёные, свободно говорящие и пишущие на иностранных языках, и в этом я усматриваю положительную тенденцию глобализации науки.

Спасибо. Альхамдулилях!

 

P1010010ШАМОЛОВ АБДУЛВАХИД АБДУЛЛАЕВИЧ – доктор философских наук, Директор Института философии имени академика А.М.Багоутдинова Академии наук Республики Таджикистан. Автор более десяти  монографий и 300 научных статей по философии, этике и политологии, в том числе: «Сравнительный анализ этики Абу Хамида Газали и Насириддина Туси» (Душанбе, 1994), «Худжатулислам Газали: социально-политические взгляды» (Душанбе, 1996), «Вопросы молодёжной политики в Республике Таджикистан» (Душанбе, 1997), «Мешхед Риза» (Худжанд, 1998), «Философия поэзии предков» (Душанбе, 1999), «Мотриди Самарканди» (Душанбе, 2000), «Философско-теологические воззрения Газали» (Душанбе, 2002), «Политическая философия Газали» (Душанбе, 2008), «Философия теологии Мухаммада Газали» (Душанбе, 2009) и т.д.

Рисунок к статье: "Абу Ханифа" - работа Айны Леон, 2008 год

Самые интересные статьи «ИсламДага» читайте на нашем канале в Telegram.